на Screepy.ru

Дело было так. Однажды мы с матерью поехали в санаторий. Там я познакомился с одним парнем, и как-то раз мы вечером рассказывали друг другу страшилки. Я на ходу придумал историю про 8-й этаж санатория. Этаж этот пустовал, не ремонтировался, наверное, с начала 90-х, окна в нём были сняты. И вот я стал рассказывать другу, что якобы там живет охранник, который любит поедать тех, кто зайдет на этаж после 10 часов вечера. Даже облик описал — очки, как у Шурика из «Операции Ы», серая форма с красной надписью «Охрана», длинные руки и т. д. Парня мой рассказ впечатлил, и мы решили пойти на искомый этаж в половину одиннадцатого ночи, чтобы «проверить слухи».

В условленный час выбрались из кроватей, встретились внизу и поднялись на 8-й этаж. В коридоре было темно. Все двери были закрыты, кроме одной — и из-за неё пробивался слабый свет (насколько мне известно, постояльцев на этом этаже не селили). Мы стали боязливо подходить к этой двери, подбадривая друг друга. И тут дверь открылась полностью, и в коридор вышел человек. В очках, как у Шурика из «Операции Ы», в серой форме. Повернулся к нам, и я в свете из комнаты увидел на его груди с правой стороны красную надпись «Охрана».

Я никогда еще не не бегал так быстро…

Потом мы исследовали этаж уже днем и заметили, что там отсутствует комната номер 804. Номер 803 и 805 есть. Комната номер 804, по идее, должна находиться как раз в том месте, где мы увидели охранника. На двери комнаты номер 805 была табличка «Архив», а что за архив — неизвестно.

Ну и что это было?.. Читать полностью…

Случилось это в 1996 году. Подрабатывал я летом в одном детском пригородном лагере вожатым. Сразу скажу, что с нашим лагерем соседствовал другой, давным-давно заброшенный. Он был весь заросший сорной травой, корпуса небольших домиков с выбитыми стеклами были почти скрыты за вьющимися растениями. В некоторых местах на земле зияли прямоугольные, ничем не огороженные ямы — бывшие колодцы. На небольшом пятачке в центре «Чайки» (так назывался старый лагерь) стояла гипсовая скульптура Ленина с рукой, протянутой в известном всем жесте.

Случилось мне как-то гулять вдоль небольшой проволочной оградки, отделяющей два наших лагеря. Вдруг я увидел за ней отдаляющуюся знакомую фигуру — Сашка Солодов из моего отряда. Ну, думаю, сорванец, ведь говорили, не ходить туда никому…

— Сашка! — кричу ему. — Стой!

А он — ноль внимания. Идет и идет себе дальше. Перескочил я через ограду и пошел за ним, крича, чтобы он остановился. Прибавил шагу, а он побежал. Гнался я так за ним вглубь проклятого лагеря, пока он вдруг не споткнулся и не провалился в зияющий на земле прямоугольник — колодец. Я резко остановился, сердце мое бешено колотилось. Вслушался: из колодца не доносилось ни звука. Я на подкосившихся ногах подошел к колодцу и всмотрелся вглубь. Темная пелена воды была спокойна, никаких колыханий и кругов на ней не было.

Ужас начал потихоньку наполнять меня. В панике я бросился прочь, чтобы позвать на помощь. Едва добежав до нашего лагеря, я наткнулся на Зинаиду — вожатую девчонок в нашем отряде. Она была напугана не меньше меня.

— Са-а-ашка… — промямлила она. — Сашку Солодова сбила машина…

Я раскрыл рот от удивления. Оказалось, что парень вышел за пределы лагеря, чтобы купить себе что-то в местном магазине, и плохо смотрел по сторонам…

После этой трагедии лагерь на некоторое время закрыли. Позже он был восстановлен, ну а я больше не работал в лагерях. Читать полностью…

Печальная новость настигла, как обычно, в самый неожиданный момент. Зазвонил телефон. Это был председатель деревни, в которой Егор не появлялся уже более пяти лет. Не потому, что он был сильно занят или деревня находилась слишком далеко. Просто его ничего не связывало с этим местом, кроме единственного дедушки, который там жил. И вот грустный голос из телефона сообщил, что сегодня и его не стало, и Егору нужно приехать на похороны.

День похорон выпадал на субботу, так что никаких сложностей с поездкой не было. Тем более, что Егор являлся единственным наследником, и ему предстояло подписать документы на право собственности. В назначенный день, проснувшись пораньше, он сел в свою старенькую «десятку» и выдвинулся в путь. Дорога занимала не более часа, да и то только потому, что состояние дороги не позволяло набрать приличную скорость.

Старый деревянный перекошенный домик вызвал нотки ностальгии. Почти ничего не изменилось с давних пор. Взгляд Егора упал на синюю крышку гроба, стоявшую у входа. Бабульки, проходившие мимо, крестились. Егор, открыв скрипучую деревянную калитку, неспешно прошел к дому, дверь которого была открыта. В нос ударил запах чеснока, который зачем-то был развешан у всех окон и дверей.

— День добрый! — раздался низкий громкий голос. Прямо у гроба стоял немалых форм священнослужитель, а рядом с ним — председатель деревни, судорожно теребящий в руке православные четки. — Вы кем усопшему являетесь?

— Меня зовут Егор, я внук Валентина Александровича, — ответил парень.

Батюшка и председатель загадочно переглянулись. Повисла тишина. Наконец, председатель заговорил:

— Вы знаете, недавно звонили из нотариальной конторы. Они сказали, что смогут приехать не ранее, чем завтра.

Егор, кивнув и посмотрев на тело усопшего, лежащее в гробу, вышел из помещения. Странно, но дедушка из его воспоминаний не имел ничего общего с человеком, лежавшим в гробу. Время делает свое дело…

Прямо на пороге он едва не столкнулся с очередной заплаканной бабулей, пришедшей, наверное, попрощаться. Извинившись, он уже собрался двинуться дальше, как вдруг внимание его привлекло еле разборчивое бормотание, доносившееся из уст скорбящей. «Что же… что же теперь с нами будет… с нами… со всеми нами…» — дальше было не слышно, так как она зашла за угол.

«Ну и ну, — подумал Егор. — Видимо, здесь все друг друга знают. Или, может, дед был мастером на все руки».

Выйдя на открытый воздух и закурив сигарету, он обратил внимание, что вокруг домика уже собралось порядочное количество местных. Старики и старухи — почти все, кто остались жить в этой глухой деревушки.

— Время пришло, — раздался знакомый бас за спиной.

Посторонившись и пропустив вовнутрь троих не совсем дряхлых, но все же стариков и одного совсем юного парнишку на вид лет пятнадцати, Егор еще раз окинул взглядом всех собравшихся. Абсолютно все плакали и крестились. Все были одеты в черное. Это выглядело странно. Ведь эти люди… они даже не родня. Чего им так убиваться?

Все те же четверо вынесли гроб, предварительно закрыв его крышкой, и понесли в сторону кладбища, находившегося за деревней. Собравшиеся толпой побрели вслед. Гул из плача и молитв стал громче, от этого у Егора не на шутку разболелась голова. Ему хотелось поскорее закончить со всем этим и уехать прочь из этого странного места, хоть он и испытывал в какой-то мере стыд за свое равнодушие.

Во время похорон каждый скорбящий подошел и бросил горсть земли, что-то шепча при этом. Егор безучастно стоял в сторонке. И только в самом конце он осмелился подойти и, дотронувшись до гроба, мысленно попрощаться и попросить прощения за то, что так долго не появлялся здесь.

— Юноша! — раздался старческий женский голос за его спиной. — Вы же внук уважаемого Валентина Александровича, верно? Какое счастье, что вы здесь! Скажите, теперь вы займете его пост и продолжите его занятие, ведь так?

Егор удивленно посмотрел на нее:

— Что? Какое дело?

К женщине сзади подошел, видимо, ее супруг и, взяв за руку, стал уводить. Она поменялась в лице:

— Но… но если не вы, то кто? Кому теперь это под силу?

В глазах мелькнули отчаяние и гнев. Егор, вытерев капли пота со лба, поспешно двинулся в сторону дома деда, рядом с которым он припарковал свою машину.

* * *

— Этого не может быть! — вслух произнес Егор, глядя на все четыре колеса, порезанные и, соответственно, спущенные. Резина выглядела так, словно ее грызли.

Из-за угла дома вышел председатель. В его руке вновь были православные четки, которые он нервно перебирал. Посмотрев на колеса и демонстративно свистнув, он обратился к парню:

— Ну и ну… Похоже, не успел появиться, а уже кому-то насолил!

— Что?! Да единственные люди, с кем я общался, это вы и священник! Какого черта здесь происходит?

— Хех… Значит, местная шпана так развлекается. Ну, как бы там ни было, дело поправимое. Завтра в обед из города приедет Михалыч. У него тут неподалеку мастерская своя, он тебе все залатает в два счета! А пока чувствуй себя как дома… Впрочем это теперь, наверное, и есть твой дом.

— Завтра в обед? Но мне нужно сегодня! Скажите, я могу как-нибудь уехать сегодня? Автобусы здесь ходят?

— Единственный автобус ходит в обед, и уехал он несколько часов назад. Так что тебе хочешь — не хочешь, а придётся ночь здесь проводить. Тем более, нотариус приедет завтра, завещание зачитает…

— Плевать мне на завещание, я уезжаю сегодня, сейчас!

Егор достал сотовый телефон, нашел в телефонном справочнике телефон такси и нажал кнопку вызова. Тишина. Он посмотрел на дисплей, высвечивающий надпись: «Нет связи». Как же они тут живут?.. Егор убрал телефон в карман и грустно посмотрел в сторону дома. Придется ночевать.

Весь день, сидя в провонявшим насквозь чесноком доме, он принимал «гостей». Казалось, все местные старушки и деды решили посетить его со своими соболезнованиями. И почти каждый смотрел на Егора с надеждой в глазах. Только было совершенно непонятно, чего они хотят.

В дом зашел священник, который выглядел взволнованней остальных:

— Егор, так значит, ты остаешься здесь до завтра?

Парень кивнул, и батюшка закрыл дверь в комнату:

— Слушай меня внимательно. Каким бы странным не прозвучало то, что ты сейчас услышишь, ты должен сделать все в точности, как я тебе скажу. Ты понял меня? После одиннадцати часов выходить из дома строжайше запрещено, тем более из этого! Чеснок с окон не снимать ни в коем случае, — перечисляя указания, он, казалось, не поспевал за собственными мыслями. Егор сидел напротив и смотрел на него стеклянными глазами. — Что бы ты не услышал и не увидел — сиди в доме! Просто оставайся здесь, и тогда с утра ты сможешь спокойно уехать домой. Ты меня понял?

Он схватил парня за плечи и потряс несколько раз. Прежде чем Егор успел отреагировать, в дверь раздался стук: очередной посетитель пришел проведать бедного парня. Священник поднялся со стула и, перекрестив Егора, покинул дом.

* * *

Часы автомагнитолы показывали 22:45. Парень сидел в своей машине и слушал радио. В доме заняться было совершенно нечем, да и это было единственным местом, где можно спрятаться от назойливых местных жителей. Несмотря на стресс пережитого, ему все-таки удалось задремать. Приятная успокаивающая мелодия доносилась из динамиков. Никто не мешал. В голове Егор прокручивал события минувшего насыщенного дня. Сначала думал о том, насколько все происходящее здесь странно, потом нахлынули воспоминания с раннего детства — как они с дедом ходили на рыбалку, как тот строил для него деревянный домик на дереве… От этого стало немного грустно и стыдно.

Затрещавшие в динамике помехи заставили открыть глаза. «Какого чёрта происходит с этой машиной», — устало произнес Егор и, потянувшись пальцем к клавише на приемнике, замер. Взгляд его остановился на темном силуэте человека, стоявшего в нескольких метрах от машины прямо посреди дороги. Он был в черной шляпе и в длинном плаще и изредка пошатывался всем телом. Егор почувствовал, что человек смотрит прямо на него. По телу пробежали мурашки, но парень, открыв дверь машины и высунув голову, спросил:

— Святой отец, это вы?

В ответ ничего не последовало. Человек оставался на своем месте. Егор прищурил глаза, пытаясь разглядеть незнакомца. То, что он увидел, словно перевернуло все внутри него. Он не был уверен в этом — да быть может, ему показалось, — но что-то большое и склизкое, вылезающее изо рта и свисающее до самого живота человека, шевельнулось и втянулось обратно, будто огромный черный язык.

Сев обратно в машину и лихорадочно закрыв на замок все двери, Егор обратил внимание на время. 23:03. Уже одиннадцать часов. Словно пули, в его голову вонзились воспоминания о последней встрече со священником и слова, что он говорил. Но это же просто бред! Трясущимися руками Егор потянул на себя ручку, включающую дальний свет.

Никого. На месте, где только что кто-то стоял, ничего не было.

Расстояние до дома составляло порядка двадцати метров. Егор посмотрел в сторону забора — калитка была нараспашку. Он обратил внимание, что во всех домах, в окнах которых еще недавно горел свет, царила темнота. Вся деревня словно погрузилась в вязкую черную краску.

Открыв дверь и не медля ни секунды, Егор выбежал из машины и бросился в сторону дома. Когда он добежал до калитки и вбежал на территорию участка, его нога зацепилась за что-то. Он рухнул на траву. Поднявшись, уже сильно хромая, Егор продолжил движение к дому. Добежав до двери, открыл ее и уже собрался шагнуть внутрь, и тут за его спиной раздался громкий металлический скрежет, от которого Егор замер и медленно повернулся. Некто, все в той же шляпе и длинном плаще, стоя рядом с его машиной, медленно вел по кузову когтями, торчащими из пальцев рук, оставляя царапины и издавая омерзительный скрежет.

Сердце Егора билось, как сумасшедшее. Это был словно страшный сон. Пересилив себя и зайдя внутрь помещения, он закрыл за собой дверь и, хромая, пошел в комнату. Что ему делать — Егор не знал. Поэтому просто сел на пол у стены и ждал. Ждал утра. Неизвестно, сколько прошло времени, но то ли от усталости, то ли от пережитого шока, Егор смог задремать.

«Тук-тук».

Негромкий стук медленно стал вытягивать его из сна. «Тук-тук», — повторилось вновь, и парень открыл глаза. Тишина. Встав на ноги, осмотревшись и так и не найдя источник звука, Егор вновь достал сотовый телефон. Связи по-прежнему не было. На часах было 04:15. А это значит, что скоро станет светло. Егор был почему-то уверен, что с рассветом все закончится. А раз до сих пор его никто не тревожит, стало быть, священник был прав — в доме безопасно.

«Тук-тук».

Стук вновь раздался с правой стороны, где было окно. Парень повернул голову…

Ноги не удержали его. Рухнув на пол, Егор вновь отполз к стене, не сводя глаз с окна. «Тук-тук», — длинный худой палец с когтем вместо обычного человеческого ногтя постукивал по стеклу. А рядом под серой потрепанной шляпой было лицо этого существа. Озлобленный взгляд серого, неестественной формы, лица загнал душу Егора в самые пятки. От переживаемого ужаса ему стало тяжело дышать. Черным длинным языком существо облизнуло стекло, оставив видимую даже в темноте слизь на стекле, и медленно убрало голову от стекла. Стук повторился вновь, но уже исходил от входной двери. Затем снова — над потолком. После каждого звука Егор нервно вздрагивал и направлял испуганные глаза в сторону звука. Так продолжалось до самого рассвета. С первыми лучами солнца все затихло, и Егор заснул окончательно.

Стук в дверь раздался, когда в окна уже вовсю бил яркий солнечный свет. Это были не те демонстративные постукивания, рассчитанные на то, чтобы напугать. Это был живой человеческий стук, вслед за которым раздался низкий бас священника:

— Есть кто живой?

Егор, поднявшись на трясущиеся ноги, подошел к двери. Помедлив, он всё же открыл дверь. В лицо ему ударил солнечный свет, и он зажмурил глаза. Священник посмотрел на парня. По его взгляду сразу стало понятно, что никакие объяснения не требуются — он и так все знает.

— Так значит, он все-таки приходил… — тихо сказал он, заходя вовнутрь. — Хорошо, что не добрался до тебя.

— Что? Кто? Кто это был?

— Урод. Демон. Проклятье нашей деревни. Хищник, выходящий на охоту каждую ночь. Ты не заметил, что у нас практически одни старики да старухи? После того, что оно сделало с семилетней дочерью Марии… — он замолчал, но потом, набрав воздуха в легкие, продолжил. — Все, кто мог, покинули это проклятое Богом место. И забрали своих детей с собой.

— Но почему вы сами не уедете отсюда?

— Потому, что мы — единственное, что удерживает его здесь. А вчера не стало последнего охотника, дающего отпор, сдерживающего зверя. Что теперь с нами будет…

Священнослужитель, покачав головой, махнул рукой в сторону улицы:

— Приходил нотариус. Думаю, для тебя это не будет сюрпризом — теперь это твой дом и твоя земля. В правлении документы, тебе надо их подписать. Да, и это тоже тебе, — он протянул старый ржавый ключ на сильно потрепанном шнурке. — Понятия не имею, что это, но твой дед в завещании просил передать это наследнику. Михалыч приходил, починил твою машину за так по старой дружбе с дедом. Ты можешь покинуть это место.

Священник вышел из дома. Егор, еще раз окинув помещение взглядом и совершенно не представляя, что со всем этим делать, собрался выйти наружу, но тут деревянная доска под его левой ногой издала негромкий, но привлекающий внимание скрип. Это был погреб.

Поколебавшись, Егор, все-таки закрыл входную дверь и с трудом смог открыть дверь погреба. Под ней была еще одна дверь… а точнее металлический люк, запертый на замок. Несложно было догадаться, что именно тот ключ, который передал ему священник, подойдёт к этому замку. Егор вставил его в замок и повернул. Раздался негромкий металлический скрип, и люк открылся. Егор неуверенно спустился вниз по крутой железной лестнице. Нащупав на стене выключатель, он щелкнул им, и помещение озарилось ярким светом.

Стены небольшой подпольной комнатушки были плотно увешаны все различным инвентарем, о цели которого после увиденного ночью нетрудно было догадаться. Арбалет, старый пистолет советских времен, прозрачные стеклянные шарики с нарисованными православными крестами, сеть из проволоки, головки чеснока, двуствольное ружье…

У Егора закружилась голова. Еще позавчера он жил обычной жизнью, ездил на работу, встречался с девушками, ходил в клубы. А сейчас на его плечи взвалилась ноша, которая, казалась, была непомерно велика для него.

Выйдя во двор, он увидел, что его машина и впрямь стоит, готовая к отбытию. Единственное, что напоминало об ужасной ночи — три царапины на водительской двери.

Когда Егор сделал шаг, его взгляд упал на что-то темно-серое, лежавшее в кустах. Егор наклонился. Когда он понял, что это, на него эхом накатило чувство всепоглощающего страха, испытанное ночью. Это были деревянные православные четки. Те самые, что раздражающе вертел председатель. Егор взял их в руку, и на ладони осталась густая склизкая субстанция. Точно такая же осталась на окне теперь уже его дома. Сунув находку в карман, Егор вернулся в помещение и закрыл обе двери погреба.

Уверенной походкой парень вышел на улицу, сел в автомобиль и, заведя его, припарковался на территории дома. Закрывая за собой ворота, он поймал на себе удивленный взгляд все того же священника, стоявшего по ту сторону дороги. Негромко, скорее даже сам для себя, Егор сказал:

— Я остаюсь. Читать полностью…

Как вы знаете, сны — это отражение дня, ваших мыслей и впечатлений. В тот день никаких плохих впечатлений не было. Да и ужастики я давно не смотрю, чтоб подобное было. И тут, совершенно неожиданно, такой беспокойный бред пожаловал в мир моих сновидений.
Сны мне обычно не снятся. ВООБЩЕ. Их просто нет или же я не помню.
А кошмары мне снились последний раз в далеком детстве, когда мне было лет 5-7. И то они были связаны со страхами детства. Например, с собаками.
Все мои сны были мимолетны. Начинались и заканчивались одним и тем же. Проще говоря, каждую ночь меня преследовал один и тот же кошмар, где за мной гналась здоровенная собака, скрепя зубами и неровно дыша, а в конце сбивала с ног и уже готова была сожрать… На этом моменте я, как правило, просыпалась.
Но шло время и я избавилась от детского страха, а вместе с этим и от повторяющегося кошмара.

В этот раз всё было по-другому. Я мутно помню начало и некоторые мелкие детали.
Мрак.
Кругом была темнота и изредка появлялся намек на свет в особо важные моменты, где происходило маломальское движение. Это словно был лабиринт из темных коридоров с дверьми. За одной из них находилась подозрительная квартира моей никогда не существовавшей в реальности знакомой. Каждую ночь я и мои верные подруги приходили в гости к этой знакомой, чтобы весело провести время. А веселье было весьма специфическое.
Вот перед глазами появляются картины первого знакомства с \»весельем\». Передо мной с громким тягучем скрипом отворяется нужная нам дверь, внутри ничего не видно. Слабым мертво-голубым цветом горели несколько кроватей, расположенных как в пионерском лагере, и сбоку один старый платяной шкаф. В центре комнаты стояла та самая \»знакомая\» собственной персоной. На вид маленькая девочка лет 11-12, абсолютно безликая с высоким собранным хвостом на голове в милой расклешенной юбке и обтягивающей белой водолазке, босиком. При виде нас, она оглушительно засмеялась, начала бегать по комнате и в итоге закрылась в том самом одиноком шкафу. Мы подошли к предмету пряток и попытались открыть его, по коже уже во всю бегали мурашки. Кое-как открыв тяжелую дверцу, внутри детей ждал сюрприз… Из темноты зловеще выделялась пара круглых серых шаров и она смотрела в упор на нас. Дальше я начала различать смутные очертания серых тканей потертой ночнушки этого существа. Собственно, это и был предмет наших развлечений. Девушка-привидение. Хотя, на девушку она была похожа только благодаря копне черной соломы на голове и длинной ткани до пола. Всю ночь напролет мы гонялись за ней по комнате, пытаясь догнать, как будто играли в салки. Существо молчало и по прежнему сохраняло траурный вид.
Вот перед моим взором снова всё чернеет и появляется та же самая привычная дверь. В этот раз сердце ожесточенно \»бьет куранты\» об мысленно сжатые ребра. Душа наполнилась беспокойством, заскребли кошки. Открывается дверь. Внутри, как обычно, темно. Но в этот раз нас не встречает ни знакомая, ни траурная дева в порванных одеваниях. Липкий страх стал обволакивать наши детские наивные умы. А что, если никакой знакомой никогда и не было? С чего вдруг, вообще, стало нормальным проводить ночи с паранормальным явлением? Оно ведь никогда не говорило нам откуда и зачем пришло. Как она здесь оказалась? И зачем? Почему молчало? Почему так выглядело и бросало странные взгляды? Что за чертовщина здесь происходит…
На полу мы заметили множество пятен и луж. Приглядевшись, поняли и эта догадка ошарашила.
Кровь.
Она была повсюду: на полу, стенах, кроватях и на дверцах гардеробного шкафа. Последний был чуть приоткрыт и оттуда свисала на пол детская ножка в когда-то белом гольфике. Мы, остолбеневшие от ужаса, уже готовы были бежать, но тут перед нами возникла та самая девушка с пустыми глазницами и копной смолянистых волос. Она всё также молчала и начинала плыть к нам. Медленно и тягуче… Кровь застыла в моих жилах, сердце остановилось от страха. И снова наступил непроглядный мрак.
Тут сон резко прерывается(причем я это отчетливо вижу и понимаю абсолютно здраво) и сменяется на другую картину. Передо мной по прежнему полная тьма и я чувствую, что проснулась. Только теперь вижу свою комнату: кровать, шкаф… Но все было в зеленом цвете (так, когда одеваешь прибор ночного виденья). А именно светилось этим оттенком почему-то только мое тело, остальное — абсолютная темнота.
Вдруг, отовсюду я слышу шипящие звуки. Они вакуумом заполняют всё пространство в голове. Спереди начинается сильное мельтешение непонятного, я чувствую тяжесть на ногах. Ко мне, к самому лицу из искусственной мглы потянулись страшные костлявые руки с характерным хрустом ломания костей. Первая мысль — смерть. Я начала задыхаться и лить водопады бесконечных слез.

Тут я открываю глаза, они плакали, а кожа была покрыта мурашками и холодным потом, по телу бегала мелкая дрожь.
Я лежала и пыталась понять, что это было. Вокруг всё моя же комната, та же чернота и невиденье элементов перед собой. То, что было сейчас…оно было наяву? Я пыталась отойти, понять к чему это и что обозначает, но мне было невероятно страшно, что всё сейчас повторится и ко мне немедленно потянутся неизвестные руки из темноты. Было страшно, что снова покажется что-нибудь эдакое. Остался очень неприятный осадок.
Я закрыла глаза и попыталась продолжить спать, всё еще опасаясь неизведанного. Читать полностью…

Я сидел в одинокой и спокойной камере она была вся белая и яркая,я уже просто немог признать где реальность а где вымысел,но то что я вам расскажу действительно повергло меня в шок… Читать полностью…

Такая вот история произошла со мной. Ничего не выдумано, как многое здесь, я это реально видел, и поверит- не поверит мне кто-то, это его проблемы. Мне сейчас 25 лет, второй раз уже женат, сынок подрастает и все у меня хорошо. Тьфу, тьфу, тьфу ! Нахожусь в здравом уме и тд и тп, ну так вот что произошло.
В 90г моей семье дали новую квартиру в новом доме, до нас тут естественно никто не жил, мне было 5 лет на тот момент. Мы все с радостью въехали в 3шку (после комнаты в коммуналке — рай, но я тогда мало что соображал и только и делал что с сестрой носился из комнаты в комнату). Сестра училась в музыкальной школе на пианино, и родители ей его решили купить, но постольку поскольку новое стоило дико дорого, то его приобрели в комиссионном магазине, пока не накопили на новое. Такое обычное, слегка потрепанное пианино, марки аккорд вроде. Это уже был где-то 94г, то бишь мне было около 9ти соответственно. Оно стояло в большой комнате, пока не купили новое. Затем его поставили в коридор (старое), и вот тут началось не то чтобы страшное, но довольно неприятное. По ночам в нем стало что-то скрести, постукивать. Ночью то и дело просыпался от резкого звона струны в нем. Вряд ли оно сохло, потому что по рекомендации настройщика мы в него ставили банку с водой. (Сейчас это пишу и начинают мурашки по спине бегать, не люблю этот случай вспоминать). Ну и в общем шорохи, всю ночь в коридоре.
Однажды ночью у меня очень сильно заболел живот, я проснулся и естественно поплелся к родителям в комнату (она напротив нашей с сестрой), потому что рядом всегда легче становилось. Разбудил их, пожаловался и попросил у них посидеть. Они тут же заснули, а я маюсь и гляжу в коридор — как раз на край пианино (у нас 1ый этаж и окна напротив уличного фонаря, так что относительно светло )…..блин реально стремно сейчас это вспоминать — ком к горлу подступает, а ведь я здоровый бычара и стыдно боятся. Ну так вот, смотрю на край пианино… и в этот момент начинают сначала появляться лапы на крышке клавиш и на верхней части пианино. Что-то как будто облокачивалось на пианино руками и выползало из коридора. Затем появились тело и голова — были отчетливо видны глаза и явно сильно мохнатые очертания туловища . Существо ростом с человека на половину выглянуло и замерло так и глядя мне в глаза, а я смотрел в его не имея сил оторваться.
Что со мной произошло я не могу описать, меня сковал такой ужас, тело как будто прострелило током и резкий жар лупанул изнутри, ни кричать ничего не мог, несколько секунд показались вечностью, но я кое-как совладал с телом и медленно прилег на кровать рядом с отцом. Больше я ничего не помню. Проснулся уже утром и было все нормально, после этого я просто истериками насел на родителей, чтобы его (пианино) срочно продали — все равно новое уже было. Ну и свершилось как я думал тогда. А на самом деле продали бабушкино а к ней увезли это. До сих пор я не остаюсь у нее ночевать, да и у нее какая-то чертовщина дома творится периодически — топот по квартире быстрый, ключи слетают с вешалки, форточка открывается-закрывается сама и вся эта хрень ночью происходит с ее слов. Но бабушка у меня человек строгий, образованный, всю жизнь была на руководящих должностях, и не дает волю страхам, как некоторые…Строго скажет типа \»Ну и кто там ходит?\» или \»Кто там балуется, ну-ка перестать!\» и все прекращается.
Это со мной было в далеком 94 (+ — год) и больше ничего не было. Но где-то пол года назад очень напугал нас мой племяшка. Сестра вышла замуж и живет в Мск и на выхи привозит Макса — сына своего. (чему не рада моя жена — нам своего непоседы хватает lol). Максимке 4 годика и паренек классный. Жена тогда с сыном ушла к теще, а я поехал с ночевкой к другу. Приехал под утро, не могу дверь открыть — закрыта на 2й замок чего мы никогда не делаем. Позвонил — открыла мать с озабоченным и немного напуганным видом. Я спросил в чем дело, на что она ответила что вечером они (Максимка и мама) были на кухне. Мать готовит, Макс играет и вдруг говорит :\»Бабушка, а кто это сейчас выглядывал из коридора?\» Мама напугалась, но спокойным голосом ответила, что кроме них в квартире нет никого. Проходит еще мин 5, как Максим опять спрашивает то же самое. Здесь мама уже не выдержала, побежала по квартире везде включая свет. Естественно ни кого.
На следующий день, когда я приехал, сходили в церковь, купили свечки и прошлись по всей квартире — все в порядке, тока над кроваткой Макса чадила.
Так-то вот.
Хотите верьте, хотите нет. Главное что Я знаю что было ,и Я это видел. Читать полностью…

Три года назад, отец решил навестить дальних родственников. Всей семьей, на своей машине, мы отправились из Ставропольского края в Псковскую область, в деревню Червоеды. Дорога в один конец заняла трое суток, уйму сил и нервов. Приехали, осмотрелись, сразу стало ясно – этого того не стоило… Маленькая деревушка, многие дома опустевшие и разваливаются, прочие же занимают старожилы, все молодые по городам разъехались. Ну, природа, бесспорно, была великолепна. Наш двор не был огорожен забором, в прочем, как и все остальные, на нем находился колодец, вольер с двумя собаками, за домом спуск к бане с прудом, небольшое поле, за ним лес. Странным мне показалось то, что как только начинает смеркаться, собаки из вольера не выходят и что бы ни происходило, не лают вообще, это при том, что днем их не заткнуть. На прогулке я вывихнула ногу и на следующий день осталась в доме вместе с тетей Ирой, которая была больна и вообще редко выходила. Милая женщина, добрая, единственное, что меня в ней раздражало – до безумия набожная. Одним утром, я проснулась раньше всех, проковыляла к пруду за домом, уселась, наслаждаясь утром. Дальше, оглушительный свист, и резкая боль в голове, казалось по ней бревном врезали и теперь напополам раздирают, перед глазами всё яркими вспышками поплыло. Я ничего не понимала, ничего не могла сделать, просто валялась обхватив голову руками, возможно кричала, не знаю… Вдруг всё прекратилось, так же внезапно как и началось. Открываю глаза, передо мной стоит девочка. Я детей вообще не люблю, но эта… диво, другого слова не могу подобрать, я уверена, что таких прекрасных людей просто не существует. Я была поражена её видом, но вместе с этим мне было жутко, я поняла, что по-настоящему её боюсь. Глаза… ужасны, совершенно не детские, мне было реально страшно, хотелось просто убежать, но она меня будто зачаровала, ни двинуться, ни оторвать взгляда я не могла. Девочка посмотрела задумчиво на меня, будто оценивала, и начала уходить. Я опомнилась, думаю блин, откуда тут дети, то…одни старики вокруг. \»Стой!,- говорю.- Ты где живешь?\». Она повернулась, сказала: \»Вечером, зайду!\» И пошла в лес. Как только она скрылась за деревьями, у меня будто камень с души упал. Хорошо помню первое, что пришло в голову: \»Черт возьми, ребенок свалил в лес, надо догнать, заблудится ведь!\» А потом следующее: \»Ну, нет, ни за что в жизни не пойду за ней!\» И по скорее смылась в дом))). Никакого шума никто не слышал. Голова больше не болела. Короче будто и не было ничего. Я уже решила, как только домой вернусь к врачу сразу, может с головой не в порядке. Но самый экшн ,оказывается, намечался на вечер. Стемнело почти, мы ужинали. Самый страшный момент моей жизни, наверное, когда неожиданно в одном из окон нарисовалась отвратительнейшего вида старушенция. Все офигели немножко, но я по-настоящему ужаснулась.
–Вам помочь?- Сказал папа. Она молчит.
– Эй, вы что то хотели?
Бабка оглядела всех по очереди, кроме меня, потом посмотрела на стол и скрипучим голосом сказала:
— Тарелки полны, стулья заняты, гостей и не ждете. А я ведь предупредила, что вечером зайду! Теперь она смотрела на меня, не мигая… Сердце колотилось бешено, с каждой секундой мне становилось страшнее, пульс отдавало в висках, начинало тошнить. А она вдруг расхохоталась. Звонко и мелодично, как ребенок. Я думала, вот-вот отключусь. И тут, она мгновенно замолчала. Впервые я увидела настолько ненавидящий и яростный взгляд. Теперь, так же, не мигая, она смотрела на тетю Иру. Бабка грубо прошипела:
— Даже не смей!.. Перестань сейчас же! Гнев будто исходил от неё волнами. Она заорала:
— Тебе это отзовется! Оглядела всех и быстро ушла. Все были перепуганы. Отец спросил у тети Иры, что бабка имела ввиду, когда все это ей говорила. А она сказала, что перепугалась и про себя молиться начала! Через два дня мы уехали. Через девять дней у тети Иры случился инсульт. Читать полностью…

В 10-м классе к нам пришёл новичок, отец военный, парень изъездил пол России. Звали паренька Колька, Николай. Всем он сразу понравился, особенно девчонкам – смазливый брюнет с голубыми глазами и высоким ростом. Общались, в кино ходили. Так вышло, что с Колькой мы стали близкими друзьями, но ни одну девчонку он к себе и близко не подпускал.
Однажды мы с ним готовились к контрольной и, сказав своим родителям, что заночую у одноклассницы, я со всеми надеждами осталась ночевать у него. Родители его уехали куда-то и вся квартира была в нашем распоряжении. Неожиданно, Коля предложил мне вина из родительских запасов, мы выпили по бокалу и немного осмелели. Я не растерялась и спросила, от чего он не хочет ни с кем встречаться. И мой вопрос привёл Кольку в ступор. Он опустил голову, помолчал, а потом сказал:
— Да ты всё равно не поверишь.
— Давай уж, говори, что бы ни сказал, буду — на твоей стороне.
— Ну, просто мне уже лет 5 снится один и тот же сон…
— И только из-за этого? – удивилась я.
— Ты не понимаешь. Этот сон ужасный и я знаю, что возможно скоро я умру.
— Да не неси ерунды! Никто ещё не умирал от сна!
— Хорошо, я расскажу тебе, только потом не говори, что я сумасшедший!
Собравшись с мыслями, Колька начал рассказывать.
« Однажды, всё началось в Подмосковье. Нам выделили военное общежитие с 2-мя комнатами. Мне там приснился первый сон: будто сижу я в светлом кабинете, вокруг сидят люди, но лиц я не помню, и вдруг я вижу, как в дверь заходит странный тип, весь в чёрном, но никто не видит его, все продолжают болтать, заниматься своими делами. Но один человек его увидел и стал пятиться назад и кричать, никто не понимал, почему он кричит, ведь того типа никто не видел! А он тем временем подошёл к тому, кто от него пятился и начал душить его. В конце снов всегда была смерть. Вот такие сны мне снились всё это время».
— Ну а причём тут твоя смерть? – спросила я в недоумении.
— В том то и дело, что в последний раз мне приснилось, что этот тип идёт прямо ко мне и смотрит на меня, но никто его больше не видит.

Честно говоря, я тогда подумала, что Колька немного сдвинут на мистике и на своих странных снах. Мы стали отдалятся, я немного его даже побаивалась, а он, наверное, чувствовал это.
И всё бы было ничего, если бы однажды не произошло самое страшное в моей жизни.
Это был урок алгебры. На тот момент, с Колькой мало кто общался и часто он сидел один за партой. Училка вызвала к доске нашего двоечника и вытягивала из него его скудные знания, чтоб хоть как-то подтянуть. Был апрель, было душно, поэтому открыли в классе форточки.
Я сидела с подружкой Светкой и разглядывала журнал. Вдруг дверь в класс сильно распахнулась от сквозняка, училка медленно встала и пошла закрывать, кто-то захихикал, кто-то стал шёпотом говорить подсказки стоящему у доски, а я боковым зрением заметила, что с Колькой что-то не так. И за какие-то доли секунды весь класс уже смотрел на Колю. А он пятился к шкафчикам с учебниками и отгораживался от чего-то непонятного руками, лицо его было бледным, в глазах ужас. Училка стала кричать, чтобы он, заканчивал придуриваться и сел на место, но Колька вдруг начал плавно съезжать на пол, закатив глаза. Девчонки закричали, кто-то побежал в медпункт, а я , вспомнив некогда рассказанные Колины сны, не могла пошевелиться от страха. А в голове пронеслось:«а может, он всё-таки решил всех одурачить?»
Но Коля лежал уже без движения, его унесли в медпункт, а потом приехала скорая. На завтра нам сообщили, что его нет в живых.
То, что со мной происходило, словами не описать. Все чувства, начиная от стыда и страха, и заканчивая, как оказалось, любовью к Коле, одолевали меня очень долго. Мать водила меня к психологам, я пила сильнейшие успокоительные, но ничего мне тогда не помогало. Но однажды мне приснился сам Колька, который улыбнулся мне и сказал, что всё отлично, так и должно было быть, после чего мне стало легче.
Что это было, я так и не понимаю. Что за таинственный тип был в Колиных снах, который убивал всех, кто видел его, почему так странно умер мой друг, в таком юном возрасте от разрыва сердца — я не знаю. Я никому до этого, не рассказывала эту историю и вот, захотелось всё-таки, поделиться…»
Авг. 2007

Послесловие. Полгода назад я узнала, что Маша, девушка, рассказавшая мне эту историю покончила жизнь самоубийством. Читать полностью…

Я солдат вооружённых сил России (на тот момент СССР). Было это в 86-ом году во время афганской войны. Меня тогда с ротой моих сослуживцев забросили в горячую точку. Война с людьми делает страшные вещи. Ну, в общем, дело было в апреле, нас расформировали по отрядам: со мной был мой товарищ Колька — в отряде нас было 16 человек. Однажды наш отряд бросили в один сектор в афганских горах: задача была держать сектор до прибытия основных вооружённых сил. В этой местности было целых три аула — талибов там было как тараканов, нас с Колей отправили на патруль в ночь освоения на секторе с целью обыскать сектор на предмет врагов и мест ночлега. Ну мы с Николаем прошлись как ни в чем не бывало, поговорили, посмеялись о своём, повспоминали былые времена. В общем, ничего страшного не нашли.

Отряд обосновался, развели костёр, поставили караул, поели, да спать легли. В таком порядке прошли ещё 3 дня. Но как-то раз с Колей произошла такая история: он один пошёл в лес, вроде за хворостом, но почему-то с автоматом. Мне показалось, что тут что-то неладное, и я по-тихому пошёл за ним. Долго он меня не замечал, но тут вдруг остановился, оглянулся по сторонам и замер. Потом как-то странно свистнул, хлопнул об колено и в 3 метрах от него послышался шелест листьев кустарника. И тут я увидел, что из куста выползает какая-то странная бестия. Она была похожа на змею, но как будто обмотана местами в порванный кусок ткани. Когда она стала выдвигать понемногу свою мордочку из ткани, меня там чуть не вывернуло: из пасти у неё торчали 3 желтоватых зуба, а язык был похож на маленького слизня.

Все это время Коля как-то зло смеялся и приговаривал: «О, снова ты, что тебе нужно от меня?» — потом он достал из бокового чехла нож и… Отрезал себе палец. На это не последовало никаких криков с его стороны, как будто он отрезал кусок колбасы. Эта тварюга шепнула как-то по-животному, утащила палец и уползла.

Я был в шоке от поступка, сделанного моим другом. Я снял с предохранителя автомат и подошёл к Коле. Он посмотрел на меня и сказал: «Ещё одно движение и ты умрешь», — его лицо сменилось звериным оскалом, это испугало меня до жути.

Его зубы были как будто заточены чем-то, но он же всего лишь человек, а у человека не могут быть такие острые зубы. Я посмотрел на него и сказал: «Что ты, тварь, сделала с моим другом?», — на что последовал ответ: «О, я ещё ничего не сделал, но сделаю ещё многое, а ты сейчас умрешь».

После этих слов он посмотрел на меня как волк на зайца и его ничуть не смутил стоящий на автоматическом режиме автомат. Он с колен встал на руки и ноги, как зверь, рявкнул и бросился ко мне. Все, что я мог сделать – это, что есть силы, ударить его прикладом. Он упал в бессилии, рявкнул ещё раз и снова встал. Я разозлился на Колю и выпалил очередь ему в ногу. Он заверещал истошным воплем и затрясся в конвульсиях, я добил его прикладом. Потом одумался — ведь это же мой друг Колька, как я мог? Я взял его на плечо, взял его автомат и пошёл к лагерю.

Когда я вышел из леса, очень испугался: 13 человек из моего отряда лежали у костра в огромной луже крови, все как будто изрезанные когтями. А на большом камне сидел командир отряда, с автоматом в трясущихся руках, судорожно ищущий второй рожок патронов, глаза у него были как у человека увидевшего смерть.

Я подошёл к камню, резко закинул туда Колю, избитого и истекающего кровью, залез сам и спросил у командира: «Сергей Михайлович, что случилось?». А он ответил: «Это была смерть, Сережа, сама смерть, больше некому так… Она выпрыгнула из леса, как какое-то животное прежде, чем мы успели… (всхлип)… среагировать… она была большая и очень быстрая: она загрызла восьмерых за минуту; ещё троих — за вторую, а остальных за последующие две. Я – единственный, кто успел достать автомат, а Ваню она в лес утащила, мразь, она съест его, наверное,» — командир отряда заплакал.

Нет, живой она точно не останется — такая сука должна быть мертвой.

Я сорвал с плеча автомат, забрал у командира пистолет — пошёл в лес, оставив командира и Кольку с горой трупов наедине.

У опушки я заметил дорожку крови, которая вела в лес, и последовал по ней. Я передернул затвор, так как чувствовал этот сладкий запах крови, шедший слева от меня. Я поднял кустарник и увидел Ваню без головы, оружия и руки. Сзади стоял Коля и сказал мне: «Можешь даже не думать, что это за тварь убила его, эта сволочь тебе не по зубам, её уже нет в живых…», — только его слова оборвались, как из чащи леса показался какой-то странный зверь: огромный, как лев — темно-бурый волк.

С испуга я даже сначала опешил, но потом нащупал у себя в руках автомат и высадил в него почти полрожка, бездумно зажав спусковой крючок. Волк упал бездыханно, Колька тоже упал. Я поупал пульс у Коли и заплакал. У Коли пульса не было — он умер.

Я вернулся к командиру отряда, но уже без Коли. На камне был лишь труп командира отряда и надпись: «Ты умрёшь».

Потом через полтора дня пришли талибы, но сил сопротивляться из-за нехватки пищи не было…. Меня взяли в плен, но потом освободили наши русские солдаты. Меня госпитализировали. Кольку и всех бойцов похоронили, а что за тварь была тогда с Колей — неизвестно до сих пор. Читать полностью…

Родился я и жил долгое время в одном из закрытых военных городов Союза, в каком именно — значения не имеет, скажу лишь, что антураж был соответствующий: городок стоит посреди леса, образовывая собой своего рода опушку; выехать нельзя, по городу снуют солдаты внутренних войск и советская милиция, в свидетельстве о рождении записан совершенно другой город, и всегда просто до ужаса пасмурно — как будто ходишь в солнцезащитных очках. Сейчас я могу сказать, что все это компенсировалось тем, что, в частности, материальное снабжение было налажено, как надо: на прилавках всегда была вареная колбаса и туалетная бумага.

Было мне 13 лет, когда в очередной раз я и мой друг Коля пошли по грибы, взяв спички, топорик и корзинки. Ближе к вечеру мы еще в леске сидели вблизи от ровного прямоугольного пространства, свободного от деревьев — этакая просека, что ли. Поговаривают, что там был стрелковый полигон. За ним, это мы точно знаем, был еще лес, где стояли какие-то странные сооружения, в которых сидели вояки. Идти туда не было смысла — развернут домой. Мало того, к тому времени корзины ломились от тяжести, а костерок уже слабо курился.

И вдруг на землю опускается та самая страшная темень, от внезапности появления которой даже в черте города мгновенно впадаешь в панику. Идешь, бывает, по улице из школы, пасмурно, как обычно. И тут вдруг становится несравнимо темнее, поднимается ветер, в лицо летит песок, на небе всплывают тяжелейшие облака, и у прохожих лица становятся ужасно угрюмыми. Вот такой сюрприз застал нас в лесу. Ладно, в лесу — но чистая степь полигона делала обстановку еще более жуткой. Я повернулся направо, и знакомая дорожка через лес улыбнулась мне лучиком повседневного уюта… Ага, конечно. В ту же секунду Коля неистово двинул мне по плечу, заорав что-то неразборчивое. Я обернулся…

«Твою мать», — только и мог я думать. Полигона и всего за ним не было. Не было в принципе. Вместо них был черный цвет. До ужаса черный. Коля схватил меня сзади за волосы и направил мой взгляд вверх, в небо, а потом ровно под ноги. То, что я осмыслил, заставило меня подпрыгнуть на метр в высоту, честное пионерское. Сверху застыл какой-то шар, покрытый белыми и черными полосами наподобие зебры. То, что данный раскрас образовывал собой ужасающую физиономию наподобие фантазий пьяного сатаниста — это дошло до меня еще через секунду. Но самое ужасное — я понял, что черный цвет отчетливо двигался, собираясь коснуться носков моих кед. Собрав все факты воедино, я синхронно с Колей то ли заревел, то ли заорал, и бросился наутек. Судя по звукам сзади, Коля тоже побежал, но мне было совершенно параллельно на него.

Я не помню, сколько прошло времени и как я пришел в себя, стоя около одинокой бетонки посреди леса — той единственной пуповиной, которая соединяла нас с остальным Союзом. То, что я увидел, заставило меня убедиться, что увиденное — не результат переутомления. По дороге растянулась передвигающаяся на высокой скорости мотострелковая колонна. Военный автоинспектор с огромной красной звездой на белой каске, шедший сразу перед командирским бронетранспортером, из окна «УАЗика» махал флажками. А в хвосте колонны тянулись такие диковинные машины, которых я никогда не видел.

Я молча побрел вслед этой технике. Опять же, следующее, что помню — стою возле здания горкома и наблюдаю картину ужасной суматохи. Во-первых, здание и некоторая прилегающая к нему территория были окружены морскими пехотинцами в черных бушлатах, стоящими лицами внутрь круга. Вход в само здание был перекрыт двумя черными «Волгами» и стоящими рядом людьми в штатском с «калашами». Рядом со мной генерал в форме с голубыми петлицами орал в трубку, торчащую прямо из багажника грязноватых «Жигулей»:

— Мне насрать! Взлетят, и не одна, а две эскадрильи! Повторяю — взлетят!

Я было пошел дальше, но тут ко мне подошел какой-то домоуправляющий со смежной улицы — не помню, как его звали. Он вывел меня из кольца, и мы пошли по улицам города. Вдруг в воздухе раздался вой сирены — я его слышал в фильмах, а здесь — никогда. Вскоре, услышав лязгания крутящегося засова, я оказался среди таких же ничего не понимающих жильцов в бомбоубежище.

Не знаю, сколько времени прошло, но я не смог закрыть глаза. Может, прошло несколько часов. Или день, или два. Потом домоуправляющий сказал, что из радиоточки передали, что можно выходить. Отперев тяжеленный засов, мы начали выходить. Обычное утро, рассвет, по площади расхаживают гаишники с автоматами. А я шел, боясь поднять голову вверх и увидеть зеброидную физиономию, будто зверский оскал на чьей-то голове. Я дошел до дома, открыл дверь. Меня ждали объятия родителей. Им я сказал, что все расскажу потом.

После, когда они вернулись с работы, а я из школы (где нам сказали о том, что проводились широчайшие по размаху всесоюзные военные учения за последние 15 лет), я рассказал маме обо всем. И вдруг, будто поняв, что что-то забыл, сказал: «А Колька-то где?». Мама сказала, что тетя Зина (а моя мать и мать Коли были подругами) завтра пойдет в милицию.

Неделя прошла спокойно. Все успокоились, и во всем городе появился весело-боевой коммунистический настрой. Но не у меня. Потому что ровно через неделю мама, взяв отгул, повела меня в больницу к Коле. Он лежал, весь перемотанный кровавыми бинтами. Я, взглянув в его черные, не имевшие никакого выражения глаза с растянутыми в улыбку губами, сказал: «Коль!». Он только повернулся на другой бок. Тетя Зина хрипло сказала: «Он ни с кем не разговаривает. Не только с тобой. А они ничего не хотят рассказывать. Говорят, что он был утыкан какими-то железяками».

После того дня в моей жизни поселились постоянный страх и депрессия. Мои одноклассники не понимали, чего я такой хмурый и не хожу играть в футбол.

Через два месяца мне вроде стало нормально. Но затем я услышал новую весть — Коля, только что выписанный из больницы, дома прошел сквозь стену и не вернулся. «Сижу я ночью, читаю и вдруг вижу — Колька идет, вроде в уборную. Посмотрел на меня, покрутил головой. И вроде в дверь вошел. Полчаса его нету, час. Открыла дверь — там никого», — только и рассказала Зинаида Алексеевна.

Однажды после школы я, вместо того, чтобы идти домой, пошел к полигону. Когда я туда дошел, страха у меня не было. Но что-то здесь кардинальным образом изменилось. То ли желтый цвет был более желтым, то ли комаров больше… Случайно посмотрев вниз, я увидел угольки того самого костерка. И тут меня пронзила такая тоска, такое отвращение к жизни, что захотелось бросить ранец и уйти, все равно куда. Может, даже покончить с собой. Но я лишь сглотнул, развернулся и пошел домой. Потому что я знал, что коммунисты — люди будущего. Что меня ждет работа, семья, черт побери, даже тачка-дачка-собачка… Черт, ради этого определенно следовало жить. Читать полностью…