Почему сходят с ума или по ту сторону сознания
Он сидел перед доктором, низко опустив голову. Руки его слегка дрожали, а лицо было покрыто багровыми пятнами. «Как дальше жить? Почему это произошло именно с нами и что ждёт нас в будущем»,- вопросы эти вихрем пронеслись в его голове и в тот момент ему показалось, что он уже никогда не найдёт на них ответа.
Доктор встал и неторопливо прошелся по кабинету. За двадцать с лишним лет практики он повидал немало. Сердце его порядком загрубело и он давно уже не испытывал волнения, давая страшные прогнозы и сообщая неутешительные результаты. Но эти двое были так милы и наивны, а главное, они так сильно привязаны друг к другу. «Такая привязанность была только в пору моей юности», — размышлял доктор. Хотя сердце ему подсказывало, что такой привязанности он не встречал вообще. « С годами я становлюсь всё более сентиментальным, ещё немного и буду рыдать над каждым пациентом»…Он сидел перед доктором, низко опустив голову. Руки его слегка дрожали, а лицо было покрыто багровыми пятнами. «Как дальше жить? Почему это произошло именно с нами и что ждёт нас в будущем»,- вопросы эти вихрем пронеслись в его голове и в тот момент ему показалось, что он уже никогда не найдёт на них ответа.
Доктор встал и неторопливо прошелся по кабинету. За двадцать с лишним лет практики он повидал немало. Сердце его порядком загрубело и он давно уже не испытывал волнения, давая страшные прогнозы и сообщая неутешительные результаты. Но эти двое были так милы и наивны, а главное, они так сильно привязаны друг к другу. «Такая привязанность была только в пору моей юности», — размышлял доктор. Хотя сердце ему подсказывало, что такой привязанности он не встречал вообще. « С годами я становлюсь всё более сентиментальным, ещё немного и буду рыдать над каждым пациентом».
Виктор почувствовал, как тяжёлая и властная рука легла на его плечо.
— Не надо так сильно драматизировать, молодой человек, — доктор понимал, что это совсем не те слова, но ничего другого произнести не мог.
-Но ведь вы сами сказали, доктор, что она может сойти с ума, — в чистых детских глазах юноши застыли слёзы.
Доктор тяжело вздохнул и виновато улыбнулся. Он знал — пациентка безнадёжно больна, и рассчитывать можно только на чудо, но сказать об этом её мужу не было сил.
-Я лишь сказал, что состояние её критическое, что ей нужен полный покой и необходимое в таких случаях лечение, — доктор старался не смотреть Виктору в глаза. — И потом знаете, молодой человек, любовь способна творить чудеса. — От последней фразы доктору стало совсем неловко.
— Вы так считаете, доктор? — В глазах Виктора сверкнула надежда.
-Я в этом уверен, — произнёс доктор и отвернулся.
-Тогда я, может быть, заберу Наташу домой?
-Конечно, забирайте, — махнул рукой доктор. Он знал, что никогда и ничем не сможет им помочь.
сумасшедшаяИз окна своего кабинета Сергей Иванович видел, как эти двое бросились на встречу друг другу.
-Двадцать лет практики и никакого толку, — процедил сквозь зубы доктор и, с силой сжав попавшийся под руку карандаш, сломал его пополам. Мы так и не знаем, почему сходят с ума подобные ей.
— Зачем вы отпустили её, док? — перед Сергеем Ивановичем стоял его молодой коллега Смирнов — человек в высшей степени амбициозный и циничный. — Это был прекрасный материал для моей будущей диссертации.
-Поищите материал для своей диссертации в другом месте, — недобро взглянул на собеседника Сергей Иванович.
-Но ведь она социально опасна. Её же во время приступа четыре санитара удержать не могут. Вам за этого пацана не страшно?
— Может, их спасет любовь, — задумчиво произнёс Сергей Иванович.
— Это вы о чём? — усмехнулся Смирнов.
— Я отпустил Наташу под свою ответственность, — жёстко произнёс главврач. — И пусть поможет им Бог. Вы свободны, Смирнов.
Машина неслась по трассе с бешеной скоростью. Виктору хотелось умчать Наташу подальше от клиники. Почему — то сейчас ему казалось, что в этом их спасение. Отношения с матерью были натянуты до предела. Её трогательная забота о своём единственном сыне выражалась в постоянных советах бросить заболевшую жену и начать новую жизнь.
— Послушай меня, сынок, — потом давалась необходимая пауза. — Я старше и я мудрее. Брось ты её. Она бы тебя в такой ситуации наверняка бросила. Зачем ломать себе жизнь? Ты ещё будешь счастливым!
-А разве можно быть счастливым, мама, от того, что предашь любимого человека?
Мама в ответ лишь махала рукой.
— Будешь потом локти кусать, да поздно будет.
Виктор взглянул на Наташу, откинувшись на спинку сиденья, та мирно спала. Лицо её было немного бледнее обычного, под глазами обозначились круги. Ничего страшного. Несколько дней — и он приведёт её в полный порядок. В клинике, где постоянно колют успокоительное, выглядеть хорошо вряд ли кому удастся.
-Вас надо убивать, — произнесла Наташа во сне не своим голосом.
— Что? — очнулся от своих невесёлых мыслей Виктор.
Но девушка до конца дороги больше не произнесла ни звука.
Прошло три дня. Виктор не отходил от Наташи ни на шаг. Его шеф проявил несвойственную для себя гуманность и после положенных в таких случаях охов и вздохов отпустил в отпуск.
— А ты не хочешь наладить отношения с мамой, — поинтересовалась Наташа за ужином.
Виктор отложил вилку в сторону и на минуту задумался. — Святая простота. Знала бы ты, что говорила о тебе свекровь.
— Нет, Витя, ну, в самом деле. Неужели тебя не тяготят натянутые отношения. Наташа подошла к нему сзади и обняла за шею. — Поехали к маме, — произнесла девушка не своим голосом и сжала шею мужа с невероятной силой. — Я говорю, поехали к маме, — повторил тот же голос, и давление на шею увеличилось в несколько раз.
-Хорошо, — еле слышно прохрипел задыхающийся Виктор.
Мама встретила их на редкость приветливо.
— Ой, Наташенька, как давно я вас с Витюшей не видела.
Она старалась изо всех сил угодить молодым, но Виктору это лицемерие было крайне неприятно. В конце концов, он не вытерпел.
-Мама, хватит, — почти прокричал Виктор.
-А что я, — зарделась мама. — Я ничего…
Через секунду она уже во весь голос рыдала, размазывая тушь по неестественно нарумяненным щекам.
-А-а-а, растишь детей, растишь. А-а-а, а они вырастают вон какие неблагодарные…
Виктор заметил, что на лице Наташи произошли разительные перемены. Брови её сдвинулись к переносице, в уголках губ появилась несвойственная девушке решительность.
-Ну — ка, Виктор, поставь на плиту чайник, — произнесла Наташа не своим голосом.
В ту же минуту, юноша почувствовал — какая — то неведомая сила влечет его на кухню. Он хотел ей воспротивиться, но сделать этого не мог. Будто завороженный Виктор направился выполнять приказ. Его мать, заподозрив неладное, рыдать перестала. Она предприняла попытку броситься вслед за сыном, но всё та же неведомая сила удерживала её на месте. Виктор поставил чайник на плиту. Попытался вернуться в комнату, но у него ничего не вышло. Что — то невидимое его не пускало. И тут он услышал крик матери. От пережитого ужаса у юноши на голове появилось несколько седых волос. Крик продолжался целую вечность. Виктору казалось, что он сходит с ума. Потом всё мгновенно стихло. Виктор кинулся в комнату. Там он увидел свою мать, сидящую на диване с застывшими от ужаса глазами и стоящую напротив, приятно улыбающуюся жену.
-Всё в порядке, дорогой, просто мамочке почудился кошмар.
…Домой они ехали молча. Виктор старался не смотреть в сторону жены. Ему, казалось, что на её месте он может увидеть нечто, с чем его психика уже не справится. Порой он слышал какое — то невнятное бормотание, но не обращал на это внимание.
На перекрёстке их тормознул инспектор. Молодой щёголь в начищенных до блеска сапогах подошёл к ним с таким видом, будто делает величайшее одолжение.
-Почему нарушаем? — в голосе явно чувствовалась смесь издёвки с насмешкой.
-Ничего мы не нарушаем, — в тон ему ответил раздражённый Виктор.
-А чё это ты мне хамишь? — инспектор лишь слегка наклонил голову. — О, да ты пьяный! А ну — ка выйди из машины.
— Оставайся на месте, Виктор, — голос Наташи подействовал на инспектора, как тряпка красного цвета действует на быка.
— Ты — то ещё, проститутка, вякать здесь будешь…
убили инспектораЭто были его последние слова. Виктор и глазом не успел моргнуть, как Наташа пулей вылетела из машины. Несколько раз голова инспектора с неприятным звуком билась о капот, а потом и вовсе пропала из вида. В следующее мгновение девушка была в салоне.
— Жми на газ, — услышал Виктор грубый повелевающий голос и в ту же секунду раздался вой милицейских сирен…
-Так вы говорите, доктор, у неё раздвоение личности, — в кабинете Сергея Ивановича было полно людей в милицейской форме.
-Да. Полгода назад у неё погиб отец, к которому девушка была чрезвычайно привязана. Психика её не выдержала этого испытания. Иногда она отождествляет себя с отцом, который якобы борется за справедливость.
— Говорил я вам, Сергей Иванович, нельзя выпускать на волю сумасшедших, — подал голос доктор Смирнов.
— Я прошу вас, — обратился к сидящему перед ним полковнику главврач. — Проявите к ним снисхождение. Это совсем ещё дети.
— Ну конечно. О чём вы говорите.
Полковник встал и, не попрощавшись, вышел из кабинета. Едва выйдя на улицу, он смачно сплюнул.
— Доигрались в демократию, гуманисты хреновы. Чокнутые бегают по улицам. Передайте мой приказ по всем постам, — обратился он к стоящему рядом майору. — Живыми не брать. Стрелять на поражение.
