Кладбищенская история
Я был обычным подростком, учился в обычной школе, у меня были обычные одноклассники, развлекались мы тоже обычно. Сейчас я не одобряю американизацию нашего общества и противлюсь западным праздникам, но тогда я поддался истерии хэллоуина. Вечером накануне мы с пацанами, как обычно, собрались за гаражами, курили одну сигарету на пятерых, хвастались несуществующими девушками, короче, занимались обыкновенными тинейджерскими делами.
И довольно неожиданно Сергей (именно Сергей, ни Серёжей, ни Серёгой, ни Серым мы его не называли никогда), который считался среди нас самым взрослым, опытным и серьёзным, резко сменил тему:
— А был кто-нибудь на Юго-Западном кладбище?
— Гы, а чего не на Северо-Восточном или Верхне-Левом?
Сергей не улыбнулся даже:
— Не зубоскаль. Там что-то происходит, все уже знают. А в ночь перед хэллоуином произойдёт точно.
— Что происходит-то?
— Не знаю точно. Мне дядя неясно так рассказывал, он там сторожем работал, царствие ему небесное. Умер, между прочим, очень странно. В сторожке. Сидя. А в руках ружьё было зажато.
— Да чего ты прикалываешься, Сергей, ты эти сказки вон, Лёхе рассказывай (Лёха — это его брат-третьеклассник).
— Не веришь? Это ты, рыжий, зря.
Рыжий — это я. Я сам брюнет, просто фамилия — Рыжов.
Сергей зачем-то достал свой фотоаппарат (в те времена у него единственного во всём классе цифровик был), порылся в меню и протянул мне.
— Это ты мне на праздник даришь?
— Умоешься. Я хочу завтра увидеть на этом фотоаппарате фото любой могилки с этого кладбища. Чтобы фото было сделано в полночь. Время узнаем по таймеру, таймер я запаролил. Не принесёшь — будем считать балаболом, и последние годы в школе тебе сахаром не покажутся.
— Базару нет. Завтра вместе посмеёмся над твоими сказками.
— Ты, конечно, самонадеянный дебил. Но пойдём ко мне, я тебе кое-что дам.
Мы поднялись к Сергею. Он велел мне ждать его возле двери, а сам зашёл в квартиру. Примерно через минуту он вышел и протянул мне нож. Якобы серебряный. Якобы ему дядя его дал. \»На всякий случай\». Знаем мы таких, жути всегда нагоняют.
Я, конечно, храбрился на публику. Но ближе к моменту X становилось страшновато. Не стану описывать душевных метаний, история посвящена не этому. Я выбрал ближайшую к выходу могилку. Не очень свежая, но ухоженная. С фото на памятнике на меня грустно глядела юная миловидная девушка. Ниже была надпись.
\»ДОЛИНА СОФЬЯ ВИКТОРОВНА
01.11.1977-01.11.2001
НАША ДОЧЕНЬКА, ЦВЕТОЧЕК НАШ
К НЕБЕСАМ ПОТЯНУЛСЯ,
ЧТОБЫ ПУТЬ НАМ НА ЗЕМЛЕ ОСВЕЩАТЬ\»
Уф, сколько пафоса. С ума сойти, в полночь вторая годовщина её гибели. За такое мне ещё пять очков сверху. Посмотрел на часы. 23:58. Слегка поёжился от ноябрьского холодка. Страх отступил от чувства тщеславия, от собственной бравады. Ну всё, можно снимать. Едва я нажал на кнопку затвора, сзади раздался нечеловеческий крик. Я оглянулся и оцепенел. Худая фигура в белом саване устремилась прямо на меня. Кто-то вцепился мне в грудки. Присмотревшись в лицо, я опешил. Эта была девушка с фото на памятнике. Только она была бледна. Как труп. Она заверещала: \»Что ты тут делаешь? Это моя…\».
Она не успела сказать, что это её могила. Я на удивление ловко выхватил из кармана нож и вонзил ей в сердце. Тут же устремился домой, плюнув на нож. На удивление быстро я пришёл в себя. И первоначальный ужас сменился жуткой гордостью. \»Я видел нежить! Я вернул нежить в ад! Я до конца жизни буду всем рассказывать об этом безумном случае!\» — так я в тот момент думал. В тот момент я думал именно так. Нет, я не буду рассказывать эту историю никому до конца жизни. Я даже не знаю, зачем я пишу это здесь. Даже пацанам сказал, что побоялся, а нож потерял, плюнув на репутацию. Хорошо, что они газет не читают.
ГАЗЕТА \»ВЕЧЕРНИЙ БЕЛОКАМЕНСК\»
1 НОЯБРЯ 2003
ТРУП ДОЛИНОЙ ЕВГЕНИИ ВИКТОРОВНЫ, КОТОРАЯ ПРОПАЛА 28 ОКТЯБРЯ ИЗ ПСИХИАТРИЧЕСКОЙ БОЛЬНИЦЫ №4, БЫЛ НАЙДЕН СЕГОДНЯ УТРОМ С НОЖЕВЫМ РАНЕНИЕМ В ОБЛАСТИ СЕРДЦА НА ЮГО-ЗАПАДНОМ КЛАДБИЩЕ НА МОГИЛЕ СВОЕЙ СЕСТРЫ СОФИИ.
НАПОМНИМ, ЕВГЕНИЯ ДОЛИНА, КОТОРАЯ ЛЕЧИЛАСЬ ОТ МАЛОКРОВИЯ И ДЕПРЕССИИ, ВЫЗВАННЫХ СМЕРТЬЮ ЕЁ СЕСТРЫ-БЛИЗНЕЦА РОВНО ДВА ГОДА НАЗАД, СБЕЖАЛА ИЗ СТАЦИОНАРА ПРЯМО В БОЛЬНИЧНОЙ ОДЕЖДЕ.
ТРУП БЫЛ ОБНАРУЖЕН СТОРОЖЕМ КЛАДБИЩА. ОСНОВНАЯ ВЕРСИЯ СЛЕДСТВИЯ — САМОУБИЙСТВО.
