Случилось это в одной из деревень Рославльского района Смоленской области в 1980-х годах. Главная свидетельница происшествия, Зоя Петровна Власьева, рассказала о нем только через двадцать лет.
Километрах в четырех от ее деревни жила со своим мужем-лесником родственница, Антонида Михайловна. Когда лесник умер, Антонида перебираться из своего уединенного дома в деревню отказалась, хоть и была уже в преклонном возрасте. О ней шла молва, будто она умеет ворожить и снимать порчу, и к ней частенько захаживали люди. В последние годы, однако, все реже. Сила, наверно, кончилась в ней. Уже ничего не могла.
Незадолго до смерти она располнела, ходила мало, еле передвигала распухшие ноги. Навещала ее только Зоя Петровна.
Однажды осенью, под вечер, Зоя Петровна зашла к Антониде, как всегда, с продуктами. Та лежала на кровати. В избе было сумеречно, но Зоя Петровна все же разглядела, что старуха вся посинела, даже какими-то малиновыми пятнами пошла. Зоя Петрова начала уговаривать ее лечь в больницу, но та только качала головой. А потом сказала глухим голосом:
— Зоя, померла я.
Женщина подумала, что у старухи из-за болезни уже галлюцинации начались, но та повторяла:
— Померла я. Ничего мне не надо.
Зоя Петровна побежала к докторше.
Вернулись уже вдвоем. Смотрят — та грузно ворочается. А в избе стоит сладковатый неприятный запах. Докторша шепотом сказала Зое Петровне, что пахнет, как от трупа. Подошла к больной, пыталась сосчитать пульс, но не нащупала его. Приподняла на старухе рубашку, стала щупать живот, и вдруг под ее рукой кожа лопнула, и из-под нее поползли черви.
— Не лечить меня надо, а хоронить, — произнесла Антонида. — Гроб готовьте!
Докторша пулей вылетела из избы.
На следующий день Зоя Петровна пришла с сельчанами. Принесли гроб. Антонида лежала на кровати, вся посиневшая, губы черные и не дышала. Видно, что мертвая. И в избе такой сильный запах, что люди носы платками зажимали.
Решено было хоронить не откладывая, пока совсем не сгнила. Когда укладывали тело в гроб, Зоя Петровна заметила — глаза у покойницы приоткрылись, глянули вокруг. Кроме нее, никто этого не видел. А ей страшно стало, но виду не показала.
Когда Антониду уложили в гроб и накрыли саваном, она пошевелилась. Все так и ахнули. Бросились вон из избы. Пересилив страх, Зоя Петровна осталась рядом. Спросила, что с ней. Та открыла глаза, посмотрела на нее и говорит сурово, даже злобно:
— Да померла я, померла, неужто не видишь? Заколачивай крышку, да покрепче, чтоб я не вылезла!
Все-таки похоронили ее тогда. Зоя Петровна уговорила людей вернуться и отнести гроб на кладбище. А что покойница шевельнулась, так это, она сказала, привиделось.
